Трагедия в Запорожской областной инфекционной больнице всколыхнула общественность. Но ненадолго. Уже сегодня ленты новостей пестрят другими событиями, а с происшедшей бедой один на один остались только друзья и близкие тех, кто погиб в огне пожара. Между тем причины, по которым это случилось, требуют детального анализа и правовой оценки. Сообщая о том, что Запорожская область получила 200 кислородных концентраторов, в ноябре 2020 года главный врач Запорожской областной инфекционной больницы Владимир Шинкаренко рассказал, что из 96 пациентов с подтвержденным диагнозом COVID-19 в кислородной поддержке нуждается каждый второй. Ста концентраторов, которые областная инфекционка оставила себе, с головой хватало на указанное количество пациентов – но это если не считать тех, кто уже не мог дышать самостоятельно. Таким пациентам обычно проводят интубацию и подключают к аппарату искусственной вентиляции легких. Именно это и делала погибшая анестезиолог Ольга Глива в момент, когда случилось непоправимое. Для проведения интубации – введения в трахею специальной трубки – пациента вводят в состояние медикаментозной комы. После укола, который «отключает» пациента, требуются считанные секунды, чтобы вставить трубку и начать прокачку легких аппаратом ИВЛ – в противном случае человек может погибнуть. Чтобы все прошло успешно и пациент жил, нужен не только профессионализм анестезиолога, но и качественная, без сбоев подача кислорода. И она же, стабильная подача, нужна остальным кислородозависимым пациентам. Иначе уровень насыщения организма кислородом (сатурация) может упасть до критического, и человек задохнется. С закупкой в ноябре, за счет государственной субвенции, кислородных концентраторов, а также решением облсовета строить в областной инфекционке мощную кислородную станцию проблема снабжения кислородом ковидных больных обрела твердую перспективу. Но как обстояли дела с этим снабжением до того?
Странные закупки и странный исполнитель
Согласно сайту госзакупок, в 2020 году Запорожская областная инфекционная больница трижды проводила тендер на проведение «текущего ремонта и технического обслуживания локальной сети внутренних и внешних сетей газоснабжения, а именно: подачи кислорода с установкой вентилей в палатах…» Все три раза закупки проводились по процедуре, которая в принципе не предусматривает конкурса, то есть выбора лучшего исполнителя. В первых двух случаях это была переговорная (сокращенная) процедура, в третьем – без использования электронной системы. Мотив – неотложность мер по налаживанию эффективного снабжения кислородом ввиду пандемии и ссылка на дюжину «коронавирусных» законов и постановлений. Таким образом, определение победителя этих торгов по сути зависело от одного человека – главврача Шинкаренко.
Что удивляет во всех трех закупках? Первое – это классификатор закупки, указанный в тендерной документации. Чтобы соискатели договора на выполнение работ или поставку товаров, услуг, могли найти нужную информацию в открытом доступе, классификатор должен соответствовать их профилю деятельности. Так, например, КНП «Галицька лікарня», что на Иванофранковщине, для ремонта кислородных сетей указала классификатор и его код ДК 021:2015:50420000-5: Послуги з ремонту і технічного обслуговування медичного та хірургічного обладнання. В то же время КНП «Обласна інфекційна клінічна лікарня» Запорожского облсовета указала классификатор и код ДК 021:2015:50710000-5: Послуги з ремонту і технічного обслуговування електричного і механічного устаткування будівель. Это могло значить, что сертифицированные специалисты в области монтажа кислородных систем заурядно не могли видеть, что такой конкурс проводится, и принять в нем участие. Второе – победителем всех трех закупок стало запорожское ООО «Провитерм-Запорожье».
На сайте этой фирмы выясняем, что ее основной профиль деятельности – это отопительные котлы и системы, и все сертификаты, которыми она обладает – а их аж 5 (!) – связаны с отоплением. Причем, два из них действительны до 2008 года, когда выданы три других, понять сложно, но тоже явно не вчера. В целом, сайт выглядит захудало и так, как будто он давно не обновлялся. Две новости датированы 2008 и 2009 годом, акций нет вовсе, проверить по списку, состоящему всего из семи объектов, реальность хоть одного из них невозможно. Самое главное, в списке сертификатов нет и не предвидится разрешения на выполнение работ повышенной опасности и на эксплуатацию машин, механизмов, оборудования повышенной опасности, которое обычно выдает Головне управління Держпраці в Запорожской области.
Нет компании «Провитерм» и в общеукраинском реестре указанных разрешений, который насчитывает 3263 субъекта хозяйственной деятельности: Несмотря на это, главный врач В.Л. Шинкаренко подписал 20.05.2020 года с ООО «Провитерм-Запорожье» договор на ремонт и техобслуживание сетей подачи кислорода. Стоимость услуг – 450 тыс. грн.
Во второй раз, в сентябре 2020 года, стоимость аналогичных услуг уже составила 1 млн 325 тыс. грн., и победителем снова стала упомянутая фирма. В третий раз ООО «Провитерм-Запорожье» получило заказ (снова вне конкурса) 24 декабря 2020 года на сумму 524 тыс. грн. Причем теперь текущий ремонт и техобслуживание оказалось востребованными в тот период, когда в больнице уже появились 100 кислородных концентраторов и началось строительство мощной кислородной станции для подачи кислорода к 172 койко-местам.
Становятся очевидными две вещи. Первое – система подачи кислорода в ковидной реанимации областной инфекционной больницы явно не в лучшем состоянии, если трижды за год она нуждается в ремонте. И второе – текущий ремонт и техобслуживание кислородных сетей осуществляет фирма, которая не имееет разрешения на выполнение работ повышенной опасности. В Головному управлінні Держпраці в Запорожской области нам подтвердили – чтобы выполнять такого рода работы необходим разрешения на выполнение работ повышенной опасности и на эксплуатацию машин, механизмов, оборудования повышенной опасности.
Здесь сам собой напрашивается вопрос: почему главврач Шинкаренко допустил такое? По неосведомленности? Но ведь он не мог не проконсультироваться со своими коллегами из других больниц, где аппараты ИВЛ и соответствующая инженерная инфраструктура есть давно. Ведь в клиниках другого, не инфекционного, профиля лечение включает в себя в том числе операции, при которых больного полностью «обесточивают», чтобы он не умер от болевого шока. Соответственно, производится искусственная вентиляция легких с помощью кислорода.
Точно так же главврач Шинкаренко мог проконсультироваться со своими коллегами по фракции «Новая политика» в областном совете – моторовцами, которые уж точно знают, как обращаться с кислородным оборудованием. Во всяком случае, дозвiл на виконання робіт підвищеної небезпеки у них точно имеется. Вместо этого В.Л. Шинкаренко заключил договор подряда с мало известной фирмой, основной профиль деятельности которой – это отопительные котлы и системы. Обычно в народе о подобных говорят: «обнальная контора». Пришли бюджетные деньги, контора их обналичила, отдала заказчику и получила за это свой процент. Или, как вариант, сама предоставила заявленные услуги, но за гораздо меньшую сумму, а разницу в форме отката отдала предприимчивому чиновнику. Как все было на самом деле, сказать наверняка может только следствие. А вот что происходило в стенах ковидной реанимации, стало известно со слов сотрудника этого отделения, который пожелал остаться анонимным.
Что рассказал инсайдер
Прокладку и ремонт кислородных сетей летом и осенью прошлого года, рассказал он, осуществляли обычные сварщики, приехавшие на 412-м «Москвиче». Потом, сообщил он, оказалось, что оборудованная ими система сбоит через раз. Чтобы спасти задыхающихся больных, добавил он, нам приходилось хватать ведра с горячей водой и в аварийном порядке отогревать замерзшие трубы. Здесь стоит пояснить, что из внешних резервуаров (криоцилиндров), где кислород находится в жидком состоянии, при очень низкой температуре, он поступает по трубопроводам внутрь, в палаты. При этом если диаметр трубопровода рассчитан не правильно, то есть нагрузка на него превышает его пропускную способность, внутри такой трубы происходит кристаллизация кислорода, и она забивается. «Только на моих сменах, – с горечью констатировал наш источник, – умерло шесть человек. Вероятно, они просто не получили вовремя кислород». Понимая, что это слишком серьезные обстоятельства, редакция полностью доверяет их проверку следствию. Вместе с тем, логика того, что произошло вечером 3 февраля 2021 года в областной инфекционной больнице, наводит на мысли, что это правда.
Почему погибла Ольга Глива
Как сообщил сайт Forpost, ссылаясь на сотрудников больницы, пожелавших остаться анонимными, пожар произошел в результате взрыва кислородного баллона, который был занесен в палату для подключения аппарата ИВЛ. Новый инсайдер полностью подтвердил эту информацию: «Ольгу контузило, и она не смогла выбраться из палаты, площадь которой 20 кв м и при этом есть два выхода – один в коридор, другой прямиком на улицу». С чьего ведома в палату был занесен баллон – чего по технике безопасности нельзя было делать вовсе – нужно спросить у заведующего отделением Владимира Черкасского и, конечно, у главврача Владимира Шинкаренко. Но главный вопрос здесь другой: почему баллон был занесен? Возмоно, от отчаяния и желания спасти больного ввиду того, что система подачи кислорода из внешнего резервуара не могла гарантировать стабильность подачи.
О других версиях
Озвученная главврачом Шинкаренко версия о возгорании аппарата ИВЛ укладывается в общую канву похожих пожаров в России, Румынии и Турции. Но с трудом объясняет, почему из палаты не смогла выбраться молодая врач-анестезиолог. Или ей напрочь отказал инстинкт самосохранения? К слову, прецеденты с гибелью пациентов из-за сбоя в подаче кислорода тоже есть. Так, в Ростове-на-Дону 11 октября прошлого года из-за этого погибли, по меньшей мере, 5 человек. Версия о взрыве кислорода в результате накопления в помещении взрывоопасной смеси вследствие утечки не выдерживает критики по простой причине: кислород не взрывается сам по себе. Для взрыва он должен перемешаться с одним из газообразных веществ, список которых насчитывает, по меньшей мере, 32 позиции: от ацетона и бензина, до сероуглерода и пропана. Но ни одно из этих веществ не может и не должно находиться в помещении реанимации. Что касается баллона, в котором кислород находится под высоким давлением, то здесь все гораздо опасней. – Работа с кислородным оборудованием, в том числе и с аппаратами ИВЛ – производственный процесс повышенной опасности. Пожар или взрыв в помещении с таким оборудованием может произойти и без замыкания элетропроводки или контакта с открытым огнем. Чистый кислород – сильнейший окислитель, поэтому при соприкосновении с маслами он приводит к воспламенению и взрыву. Согласно инструкции по охране труда, персоналу, работающему с кислородным оборудованием, запрещено смазывать лицо и руки кремом на жировых основах, ведь даже это может стать причиной несчастного случая. Что и говорить о прикосновении к вентилю и редуктору руки, на которой остались капельки жира или масла, которые легко могут просочиться внутрь, минуя резьбу.
В качестве послесловия
06.08.2020 года Запорожский облсовет продлил контракт с директором КНП «Запорожская областная инфекционная клиническая больница» В.Л. Шинкаренко – до 26 августа 2030 года. Мысли о том, что «2030» – это опечатка, рассеиваются после того, как прочитаешь дополнительный договор, подписанный тогдашними депутатами, в числе которых и нынешний губернатор Александр Старух. Какими будут эти десять лет для областной инфекционной больницы, вопрос открытый. Пользуясь возможностью, редакция выражает соболезнования родным и близким всех, кто погиб в стенах ковидной реанимации областной инфекционной больницы.
Мирослава Балабан
